Нисики-э

Нисики-э (яп. 錦絵 — «парчовые картинки», также известны как эдо-э) – японская техника цветной ксилографии, использовавшаяся преимущественно в жанре укиё-э. Её изобретение приписывается художнику Судзуки Харунобу, который впервые использовал её для изготовления гравюр в 1760-х годах.

Появление

До изобретения нисики-э большинство произведений жанра укиё-э печатались в чёрно-белом виде и затем раскрашивались вручную или с добавлением отдельных досок для разных красок. Первые нисики-э были иллюстрированными календарями (эгоёми), изготовленными по заказу богатых самураев и торговцев, которые интересовались искусством. В эпоху Эдо, печать календарей была монополией бакуфу и за лицензию на выпуск календаря необходимо было много платить, из-за чего они не доходили до широких слоёв населения. Благодаря новой технике удалось завуалировано вписать календари в изображения и избежать цензуры. Например на одной из картин Судзуки Харунобу изображена встреча патриарха дзэн Дарумы и молодой девушки. Числа коротких месяцев были спрятаны на поясе девушки, а числа длинных месяцев были расположены среди волос на груди Дарумы.

Первым художником применившем технику нисики-э был Судзуки Харунобу. Начиная с 1760-х годов он изготовил сотни изображений на классические и современные темы.

Техника нисики-э поспособствовала скорому расцвету укиё-э во второй половине эпохи Эдо. Стало возможным массовое производство цветных гравюр, благодаря чему картины подешевели и стали доступны более широким слоям населения Японии. Художникам (например, Утамаро, Эйдзан, Хокусай) стало проще выпускать целые серии картин (например, "36 видов Фудзи"), а также изготавливать гравюры для прикладных и утилитарных целей: рекламы торговых лавок, одежды и др. Кроме того, прогресс многоцветного печатания повлиял на традиционный жанр якуся-э. Начиная с 1770 г. на гравюрах таких ведущих новаторов, как Кацукава Сюнсё и Иппицусаи Бунтё, актеры впервые были представлены индивидами с присущими каждому неповторимыми чертами, в то время как раньше их можно было различать только по гербам (мон) на кимоно.

Техника изготовления

Цветная ксилография трудоёмка и требует участия нескольких специалистов: художника, который рисует эскиз будущей гравюры; ремесленника-прорисовщика, «доводящего» эскиз до такой степени детализации, чтобы с него можно было резать доску для печати (омохан); резчика, переносившего изображение на доску продольного распила, причем для каждого цвета вырезалась отдельная доска; и печатник, осуществлявшего печать вручную, без применения станка. Благодаря использованию кэнто: - специальных приводочных меток удалось добиться совпадения цветов и предотвратить их смешение. В процессе изготовления могли использовать более 30 досок.

Для нисики-э использовались красители на водяной и растительной основе, что позволяло создать большое количество разных оттенков. Благодаря этому, художники могли изображать различные нюансы и тонкие переходы цвета, например отражение в воде или зеркале, или предметы, спрятанные под прозрачной тканью.

Применение в эпоху Мэйдзи

Во времена периода Мэйдзи работы в технике нисики-э делались для иллюстрации модных тенденций (например, европейских нарядов), новых товаров, привезённых из других стран, событий и других тем. Газетные нисики-э (яп. 新聞錦絵 симбун нисики-э) стали весьма популярны в это время. Художники-гравёры делали иллюстрации к статьям из газет, например для Токио Нитинити Симбун или Юбин Хоти Симбун.

Ксилографические иллюстрации стали востребованы во время первой японо-китайской войны (1894-1895), за 9 месяцев войны было создано около 3 тысяч гравюр. Эти иллюстрации использовались для пропаганды успехов японской армии. Краски, захватывающие сюжеты и дешевизна исполнения помогли нисики-э долго держаться в качестве хорошей альтернативы появившейся в то время чёрно-белой фотографии. Советский японист Лидия Гришелева характеризовала милитаристские массовые изображения следующим образом:

Военные гравюры являли собой ярко раскрашенные изображения кровавых сражений, подвигов и побед; японцы на них представлялись непобедимыми героями и могучими богатырями, а китайцы — жалкими трусами с гримасами ужаса на лицах, с карикатурными фигурами и смешными косичками. Японцы были полны благородства, храбрости и доблести, а китайцы дрожали от страха, унижались и плакали. Общество хотело иметь портреты своих героев, и художники выполняли этот социальный заказ, поставляя на рынок изображения самодовольных японских солдат и офицеров в величественных позах и горы трупов китайцев у их ног.